2021 11 4-6 Sočyje (Rusija) vyko VI-oji Mokslinė praktinė speleologų konferencija. 
Man teko dalyvauti II-oje MPK 1988 m. su pranešimu "Сольное прохождение пещеры Назаровская" ir
V-oje MPK 2014 m. su pranešimu "Спелеология в Литве в ХХI веке".

2021 m. neskaitant dalyvių iš Rusijos ir manęs, Lietuvos atstovo, dalyvavo svečiai iš 
Austrijos, Izraelio, JAV ir kt.
Mano sveikinimo žodis buvo toks:

     Литва и Россия: 150 лет со дня начала совместной спелеологической деятельности

Дорогие друзья, знакомые, коллеги!

Я, Erikas Laiconas, очень рад видеть и слышать Вас на 6 НПК «Карст и пещеры Кавказа“.
Заодно, от имени спелеологов Литвы и от себя лично поздравляю всех спелеологов России и
гостей конференции по случаю Международного Года Пещер и Карста.

В 70-е-80-е годы прошлого века спелеологи Литвы, тогда временно входившей в состав СССР,
активно сотрудничали со спелеологами Москвы, Ленинграда, Киева, Минска,
Усть-Каменогорска и, конечно же, Сочи, где сейчас проходит очередная спелео конференция.

Но как сейчас выясняется, связи между Литвой и Россией были установлены гораздо раньше – 
150 лет назад, когда первый литовец-исследователь пещер Йонас Черскис
(Jonas Čerskis, 1845-1892), в России лучше известный, как  Черский Иван Дементьевич,
Русским Географическим Обществом был награжден малой серебряной медалью 
за исследование пещер в период 1875-1876 г.

Черскис в XIX столетии,  конечно, не по своей воле, оказавшись в далекой Сибири,
с 1871 по 1876 г. занимался палеонтологическими исследованиями в пещерах Иркутска,
долин рек Уды, Бирюсы и Ангары. Обратите внимание на тот факт, что это происходило 
около 15 лет до официального возникновения мировой спелеологии во Франции в 1888 г.

Несомненно, Йонас Черскис=Черский Иван Дементьевич был одним из пионеров 
на истоке не только литовской, но и русской спелеологии. 
Его память и сегодня сближает наши народы, а также спелеологов наших стран.

Подземный мир – един!

Лайцонас Эрик Эрикович


Mano pranešimas štai:

      PALEONTOLOGICAL DISCOVERIES IN CAVES OF SIBERIA BY Y. CHERSKIS

by Erikas Laiconas

Eriko Laicono speleologijos centras „KARSA“; erikas@laiconas.lt

Центр спелеологии Эрикаса Лайцонаса „КАРСА“ (Ишлястакяй, Литовская Республика)

                     

Abstract

Yonas Cherskis – Jonas Čerskis – (1845-1892), traveller, palaeontologist, geologist, 
and geographer, was the first Lithuanian speleologist. In 1871, he discovered 
Palaeolithic anthropological remains and mobiliary art in Irkutsk. In 1875, in the 
Nizhneudinskaya Cave , situated in the Eastern Sayan mountains, , he discovered and 
described frozen Pleistocene fauna, a new species of rodent of the genus Myodes, and 
a new extinct mammal, Cuon nishneudensis. In 1876, he investigated the Balaganskaya Cave 
on the Angara River. He discovered the Paleolithic artistic figuration of a 
“running deer” in the Bogatirskaya Cave. For his discoveries during 1875-1876, 
Cherskis, the first investigator of the Siberian Paleolithic, was decorated with 
the little silver medal of the Russian Geographical Society.

 1. Introduction

Yonas Cherskis (1845-1892), the famous Lithuanian traveler, paleontologist, geologist 
and geographer, was one of most outstanding explorers of Siberia in the second half of 
the 19th Century. He is regarded by his successors as being, together with the American 
geologist W. M. Davis, the creator of the bases of theoretical geomorphology.

Y.Cherskis was born on May 15, 1845 in the settlement of Svolna in Vitebsk region 
(now Belorussia). He received his secondary education in Vilnius (Lithuania), where he 
joined the insurgent soldiers in the 1863 uprising. Captured after a battle with Russian 
troops, he was tried by a tsarist court and sentenced to detention in a punitive battalion 
stationed at Omsk in western Siberia. With the help of some political prisoners, 
he started, self-taught, his geological career.

In 1869, Cherskis was released from the punitive battalion under an amnesty for political 
prisoners. At Omsk, he contrived to earn a living and at the same time, singlehanded, 
he continued his anthropological and paleontological investigations. 
In 1870, he left for Irkutsk, arrived there at the end of January, 1871, and some time 
later, he obtained permission to settle there. Working first on a voluntary basis, 
then as a custodian (1873-1876), he was employed at the Siberian Section of the 
Russian Geographical ociety Museum. 
He studied geology, paleontology, chemistry and botany (Ilgūnas, 1983).

2.  Activity in Siberia

In the autumn of 1871 he began the study of fossil remains at the archaeological site 
in Irkutsk. During construction of the new military hospital at Irkutsk on the right 
bank of Ushakovka River (tributary of Angara), some caves with anthropological remains 
were discovered. Cherskis was invited to explore the site. The following year, 
the exploration continued and its results were published (Cherskiy, 1872). The cultural 
layer of the excavation was 0,40 m thick, at a depth of 2,10 m. Among the cultural remains, 
various remains of mammoth, rhinoceros, bovid and snails were found. The most important 
consumed species were horse, bison, and birds. 
The most significant finds were flint implements, remains of flint knapping and other items 
of bone, stone and clay. However, the most sensational finds were engraved mammoth tusks 
and antlers. 
There were small cylindrical pillars, engraved balls, grinded rings and bracelets. 
The first discoveries of Paleolithic art in Siberia made a great impression on 
European archaeologists and paleontologists (Larichev, 1990).  

The year 1875 was marked by some sensational paleontological discoveries in the 
Nizhneudinskaya Cave (about 500 km west of Irkutsk). Earlier, Cherskis had expressed 
his interest in investigating these caves, thinking that they could contain 
archaeological and paleontological remains. The Irkutsk section of the Geographical 
Society received information about the find of mammoth remains in the Valley of 
Biriusa River as well as animal bones in caves of Uda River’s valley. Cherskis’ 
task was to investigate them. 
After a brief examination of the Biriusa district and its caves at the end of July, 
he arrived in Nizhneudinsk. He left for the Sayan Mountains along the Uda valley. 
After 30 km, he stopped in Soloncy village (350 inhabitants at this time). 
He hired the brothers Nikolay and Konstantin Shurtov as guides and the 
three of them started to the south-east. After 32 km, they stopped on the right bank 
of Uda, 200 m above the entrance of the cave. 
It was the beginning of an exhausting 45 day long underground expedition.

Cherskis worked in two caves at this place. The Small Nizhneudinskaya Cave, 
160 m long, consisting of a 107 m long ice covered dome with a long passage, 
0,60-0,75 m wide and 53 m long.  
A second cave, the Big Nizhneudinskaya Cave, is 550 m long with some low passages 
and large 1-3 m high domes. The air of the Big Nizhneudinskaya Cave was 
particularly dry and stagnant. 
There was a constant negative temperature in both caves between -4,8 0C and 
-0,2 0C on August 22, 1875. The two caves were connected by a passage, 
now collapsed. 
For that reason, they can be considered as one cave (Volnogorskiy, 1913).

Cherskis excavated and analyzed frozen quaternary mammal remains: the most important 
of them were goat horns, limb bones of ruminants (Cavicornia) with muscles and sinews, 
remains of antelopes, and of various carnivores like bears. The fossil remains were 
abundant and more than 20 species could be identified. There were no other excavations 
in Siberian caves during the 19th century. However, the most significant achievement of 
Cherskis in the Nizhneudinskaya Cave was the discovery of a new species of an extinct 
mammal – the dog of Nizhneudinsk, Cuon nishneudensis (Wójcik, 1986).

The following year 1876 was the second and last year of Cherskis underground investigations. 
He left Irkutsk in June and went boating down the Angara River, to make new explorations. 
He stopped 10 km south-west from Balagansk on the left bank of Angara, attempting to find 
a similar site in the Balaganskaya Cave. The 1200 m long cave had four levels, developed 
in gypsum and anhydrite. By a temperature between -1 0C and -4 0C, Cherskis was surprised 
at the absence of frozen remains, but he found a lot of interesting Pleistocene 
(wolf, cervids, bovids, horse, rhinoceros and mammoth) and Holocene (bear, horse, cervids, 
human, snake, fish and snails) bones. During this two-month expedition, 
Cherskis carried out geological, archaeological and ethnographical investigations, 
surveying the caves (Wójcik, 1986).

Cherskis also discovered Paleolithic roc art. He described a “running deer” on the ceiling 
of some dome in the Bogatirskaya Cave (East Sayan Mountains). Unfortunately the passage 
to this dome remains unknown at present (Laiconas, 1995).

For his discoveries during 1875-1876, Cherskis was decorated with the Little Silver Medal 
of the Russian Geographical Society. Results of investigations in caves of Uda and 
Angara district by Cherskis showed the bond between deposits of caves and sites in valleys. 
On the other hand, many caves are also situated in the Kultuk region and in the mountains 
around the Baikal Lake. Their study could help understanding its geological structure. 
Thus, Cherskis offered the Russian Academy of Sciences to begin an investigation in the caves 
near to the Baikal Lake. But the authorities of the Irkutsk Section of the Geographical Society 
took no interest in these studies. Instead they asked the detainee to proceed with 
a geological survey of along the shores of the Baikal Lake (Cherskiy, 1956).

3.  Conclusions

Cherskis was the first Lithuanian scientific speleologist and one of the most outstanding 
explorers of Siberia in the second half of the 19th century. He made the first investigations 
on Siberian Paleolithic. His discoveries of Paleolithic mobiliary art in Irkutsk in 1871 
and of the “Running deer” on the walls of the Bogatirskaya Cave were the first in Siberia 
and made a strong impression on European archaeologists. They contributed to the 
acknowledgment of the existence of Paleolithic art.

The sensational paleontological discovery of frozen quaternary faunal remains in the 
Nizhneudinskaya Cave in 1875 was of world-wide importance. The discovery of 
Cuon nishneudensis, a new extinct canid species, in 1875, 
was the most important result of Cherskis’ speleological investigations. 


References

Алдан-Семенов А. 1960: Поэма о Черском. Москва.

Алдан-Семенов А. 1962: Черский. Москва.

Черский И. 1872: Несколько слов о вырытых в Иркутске изделиях каменного периода. Иркутск.

Черский И. 1956: Неопубликованные статьи письма и дневники. Иркутск.

Ilgūnas G. 1983: Jonas Čerskis. Vilnius.

Ilgūnas G. 2008: Nuo Neries iki Kolymos. Vilnius.

Laiconas E. 1995: Čerskis ir urvai. Science and life („Mokslas ir gyvenimas“) 4 (449). 
Vilnius. 14-15.

Laiconas E. 2018: Vidurdienio tamsa. Vilnius. 171-177.

Ларичев В. 1990: Прозрение. Москва. 102-103.

Вольногорский П. 1919: В недрах земли. Москва. 111-150.

Wójcik Z. 1986: Jan Czerski. Lublin 85-87 & 128-158.



Important dates of Cherskis life and work

1845.05.15:  birth in Vitebsk region (now Belorussia).

1859-1863:  studies in Vilnius institute of the nobility (Lithuania).

1865-1883:  exile to Siberia for the participation in the uprising against Russian tsar.

1871-1882:  stay in Irkutsk (Russia).

 1871:  discovery of Palaeolithic mobiliary art in Irkutsk.

1873:  1st expedition (East Sayan).

1874:  2nd expedition (East Sayan).

1875:  3rd expedition (Nizhneudinskaya Cave, East Sayan); discovery of quaternary 
frozen remains and of Cuon nishneudensis. 

1876:  4th expedition (Balaganskaya Cave).

1877:  5th expedition (South-east cost of Baikal).

1878:  6th expedition (North-west and north-east coasts of Baikal).

1879:  7th expedition (South-west coast of Baikal).

1880:  8th expedition (North-west coast of Baikal).

1881:  9th expedition (North-east coast of Baikal).

1885-1890:  stay in Petersburg (Russia).

1886-1890:  work in the Russian Academy of Sciences.

1891-1892:  10th expedition (Yakutia).   

1892.07.07:  death on a boat during the Kolyma River expedition 
and burial in the settlement of Kolymskoye.

            


Specialiai šiai progai sukūriau jumoreską:

                                                      Волею партии

(Юмористическая миниатюра, основанная на реальных событиях и переживаниях автора)

Эрикас Лайцонас
КАРСА
Литовская Республика


Всем известно, что „умный в пещеру не пойдет, умный пещеру обойдет“.

Я тоже так думал, когда был совсем „зеленым“.

Но однажды (в советское время, разумеется) во время командировки  попал я к шахтерам Донбасса. 
Вначале зашел в контору шахты. А там, кроме красавиц, служащих народу, сплошная красота – 
на стенах краснеют разного рода лозунги – одни умнее других – аж голова закружилась. 
Но вдруг она (голова моя бедная) внезапно остановилась. Смотрю, смотрю и своим глазам не верю. 
Однако я не ошибся: посередине, в самом почетном месте, красуется нетто призыв, нетто приказ –

                        МЕСТО  КОМУНИСТА  ПОД  ЗЕМЛЕЙ !

И вдруг, я вспомнил, что я тоже член (в смысле, не член, как вы подумали), настоящий член 
славной партии большевиков. Значит, вот где мое место – подумал я. В шахту, что ли? 
Нет – там страшно – я ведь умный! По- дальше от них.

Так я незаметно оказался в России. Залез в первую попавшуюся маленькую дыру в земле и затих. 
Хорошо, что я один – а что бы могло случиться, если больше большевиков сюда залезло? 
А нас-то много...

– Да здравствует  партия! – я по привычке хотел крикнуть в темные недра земли, но...

– Не вертухайся[1], – вдруг послышался мне внутренний партийный голос, – а то 
навсегда тут застрянешь!  Интересно, где: в партии или в пещере?

Вертухай[2] был частично прав: в партии я состоял лишь до 1991 г. 
(ушел по собственному решению), а вот с пещерами остался навсегда. 
Не отпускают заразы.

Не повезло мне с этим. Там ведь тяжело: темно, сыро. Много мешков зачем-то таскать  
туда-сюда приходится, пищу готовить иногда должен сам себе и даже другим. 
После такого труда (оно от слова трудно) „на бабу меня даже домкратом не поднять“. 
А может это работа ?  Нет – за работу деньги (хоть и рублями) платят, 
а это слово произошло от слова раб. 
Вот, кто я такой, оказывается – только теперь понял я.

 Не прав был Владимир Высоцкий, ой, как не прав, когда пел 
„что лучше гор могут быть только пещеры,“  
Но кому по пьянке все правильно получается? Мне – нет! Спутал и он тогда слова...

Но все-таки

„широка страна моя родная
много в ней лесов, полей, пещер...“

– Да здравствуют…  пещеры и пещерняки[3]!

P. S. Хорошо, просто отлично, что у нас в Литве пещер не много и все они – маленькие. 
Не надо мне ни работать, ни трудиться, а только евро ежемесячно получать. 
А то, довели бы они – пещеры – меня до одной только извилины мозга, 
и та единственная – от каски, разумеется.

Ощупайте, пожалуйста, свои головы, милые мои, – сколько их – извилин – то у Вас осталось?

В пещерах – хорошо, но на поверхности, особенно на конференции в Сочи, – еще лучше! 
И никто пока не тестирует, сколько извилин имеешь. А надо было бы! 
Сколько бы природы, в том числе пещер, сохранили бы для будущих поколений одноизвилистых.

На здоровье, коллеги!


[1]  по-украински – не вертись

[2] надзиратель

3] по-болгарски - спелеологи